Долгосрочное партнерство влечет за собой значительные выгоды как для Пекина, так и для Москвы.

Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы почуять выгоду некоторых стратегических вложений на государственном уровне с самого начала. Например, забросать деньгами восточноевропейские страны вроде Польши в начале 1990-х, когда коммунистический блок рухнул, а новоиспеченные правительства распахнули двери перед иностранными инвесторами.

О капиталовложениях в Россию, где кризисы и банкротства сменяют друг друга, а политика представляет собой минное поле, и работают лишь самые бесстрашные инвесторы, этого никак не скажешь.

Однако китайцев это, похоже, не останавливает. Долгосрочный инвестиционный гамбит, неоднократно за последние десятилетия обещанный и снискавший немало глумливых насмешек, за несколько лет превратился из газетной утки в реальность.

И, как и всякое рискованное предприятие, он манит обе стороны крупной выгодой.

Геополитика, извечный бич западных инвесторов в России, китайским капиталовложениям, напротив того, лишь благоволит. Своей атакой на китайскую экономику, своим «крутым базаром» и торговыми пошлинами президент Трамп разбудил у Пекина жажду свежих экономических альянсов. Чему немало способствует то обстоятельство, что его северный сосед страдает от того же противника.

«Со временем инвестиции сюда будут лишь увеличиваться», — заявил на этой неделе богатейший из китайцев Джек Ма на экономическом форуме во Владивостоке, где главной темой стало как раз китайско-российское сотрудничество.

Мистер Ма, этой осенью уходящий с поста директора коммерческой группы «Алибаба» (Alibaba Group), слов на ветер не бросает. Подписанный им во вторник договор с двумя российскими компаниями и национальным инвестиционным фондом открывает «Алибабе» путь к российскому рынку интернет-торговли.

Вероника Никишина, министр торговли в Евразийской экономической комиссии (это своего рода российский ответ Евросоюзу), заявила, что российским топ-менеджерам стоит учить китайский, чтобы в будущем иметь преимущество.

«Мы говорим не о торговых маршрутах. Мы вообще не говорим о торговле. Мы говорим об инвестициях», — заявил на форуме Дмитрий Конов, руководитель крупнейшей нефтехимической компании России «Сибур».

В 2015 году китайская нефтяная группа «Синопек» (Sinopec) приобрела 10-процентную долю «Сибура» за 1,3 миллиарда долларов. В январе этого года еще 10% приобрел китайский фонд «Шелковый путь». «Мы учимся у них, а они — у нас», — добавил Конов под одобрительный кивок руководителя «Синопека», сидящего в первом ряду.

Политика меняется — и это прекрасно понимают те, кто инвестирует в Россию. Но лидеры Си Цзиньпин и Владимир Путин в ближайшее время явно никуда не денутся. Личная дружба президентов, движущая российско-китайский альянс на геополитическом уровне, в не меньшей степени содействует и развитию государственных экономик.

С введением против Москвы западных санкций в 2014 году, Кремль совершил резкий разворот на восток.

Россия начала с того, что подписала контракты на поставку газа суммой в 400 миллиардов долларов и продала китайским инвесторам долю в своих нефтегазовых проектах. В 2016 году Москва начала экспортировать в Китай высокотехнологичное оружие. Китайский капитал помогает российским сельскохозяйственным компаниям строить новые фермы вдоль границы длиной в 4 200 километров. Ожидается, что объем двусторонней торговли в этом году вырастет на 20% и превысит 100 миллиардов долларов.

«Это не пустая бравада, а всамделишное. Это уже началось и будет продолжаться и впредь, — полагает Джим Роджерс, опытный инвестор в Китай и Россию и член правления российского производителя удобрений „ФосАгро". — У китайцев есть деньги, а русским есть, что продать».

Поводом для беспокойства служит — разве что — односторонняя природа этого сотрудничества. Порой российским предпринимателям можно поставить в упрек, что они рассматривают китайский капитал исключительно как бездонный колодец или кран, который можно открывать и закрывать по своему усмотрению.

Это заблуждение было развенчано в марте, когда сорвалась эпохальная сделка на сумму 9,1 миллиардов долларов между китайской энергетической компанией CEFC и российской государственной компанией «Роснефть».

CEFC, ставшая в среде московских инвесторов синонимом легкой наживы, отложила сделку на неопределенное время после того, как в Пекине возбудили следствие против ее главы, возбудив тем самым сомнения в финансовом здоровье компании. Высвободившееся место занял суверенный фонд национального благосостояния Катара, приобретший долю в 14,2%.

При том, что всего сотрудничества этот печальный опыт не погубил — как явственно продемонстрировала масса китайских бизнесменов, прибывшая на форум во Владивостоке — он все же напомнил обеим сторонам, что увлекаться не стоит.

Мистер Си и мистер Путин говорят о долгосрочном и доверительном партнерстве. Отношения России с Западом вряд ли радикально улучшатся в ближайшее время. Поэтому китайские инвестора и их российские адресаты могут не торопиться.